Среди белорусов много интересных людей, но таких быстрых
совсем мало. Сергей Вязович был чемпионом Беларуси по ралли, стал
вице-чемпионом «Дакара», работает на заводе, является отцом троих детей,
успевает быть гонщиком и руководителем команды и собирается победить на
«Дакаре-2020». Автокарта от МТБанка решила сделать интервью с этим
героем Беларуси — о гонках, жизни, семье и автомобилях. Мы сели в Toyota Land
Cruiser 200 — и поехали разговаривать.
— Сергей Вязович — кумир для многих мальчишек и мужчин,
потому что сделал невозможное: неожиданно стал чемпионом Беларуси по ралли,
неожиданно начал побеждать в «Дакаре». Как все начиналось и о чем мечтали
тогда?
— Как ни странно, гонки никогда не были моей целью, но
всегда мне нравились. Когда еще не доставал до педалей, ездил у папы на
коленках за рулем ВАЗ-2106, а когда вырос, участвовал в ночных нелегальных
гонках. Но развить это увлечение не было возможности: автоспорт не очень
популярная дисциплина в Беларуси. С 18 лет я начал работать, заочно продолжал
учиться и даже не мечтал попасть в заводскую команду, которой на тот момент в
нашей стране вообще не существовало. Но гонять любил всегда, и слава Богу, что
все это закончилось профессиональной карьерой, а не аварией где-нибудь во
дворах, потому что в 20 лет у меня было абсолютно другое представление о том,
что значит «гонять».
Если честно, о своем сегодняшнем статусе я даже не мечтал.
Это гораздо больше, чем все честолюбивые мечты молодости. Если бы кто-то
сказал, что буду призером «Дакара» и реальным претендентом на чемпионский
титул, я бы не поверил.
— Каким гонщиком был Сергей Вязович 20 лет назад, только
получив «права»?
— До 18 лет я ездил без «прав». Чтобы меня не остановили и не оштрафовали, я ездил исключительно по Правилам дорожного движения. Был очень законопослушным. Как только появилась «корочка», сразу в моей жизни появились гонки с машинами, параллельно движущимися в потоке, ночные гонки, гонки на 400 метров и т.д. Это большие скорости, быстрая жизнь, многие из моих друзей попадали в аварии, которые заканчивалось плачевно.
У меня ДТП с травмами не было, но не потому, что я был лучше
других, а потому что просто повезло. И в этом проблема нашей страны: у нас до
сих пор нет достаточного количества мест, где молодые «гонщики» могут выпускать
пар. Гоночные трассы, гоночные треки и гоночные школы нужны в том числе и для
того, чтобы на дорогах было безопасно: в 20 лет о безопасности никто не думает,
молодым парням нужны места, чтобы отводить душу.
Сам я гонялся в ночных гонках на Mitsubishi Eclipse первого
поколения с 2-литровым турбомотором на 200 лошадиных сил. На тот момент это
была самая быстрая машина на ночных гонках.
Я не люблю кольцевые гонки, моя стихия — ралли и
ралли-рейды, где все есть эффект неожиданности, все время меняется картинка
перед глазами.
— Как и когда удалось стать «легальным» гонщиком?
— Однажды я смотрел по телевизору выступление россиян
на «Дакаре» и думал: как туда попадают люди, как можно родиться в России и
попасть в Африку на гонки? Думал, что это невозможно, но потом произошла череда
невероятных случайностей. На дне рождения организатора ночных гонок я
познакомился с его сестрой Машей, которая стала моей женой: мы женаты уже 16
лет и воспитываем троих детей. Ее отец тогда работал на Минском автомобильном
заводе, и после того как мы поженились, я попал в транспортный цех, где проработал
с 2003 по 2009 год. В 2009-м я ушел с завода и занялся предпринимательской
деятельностью, связанной с оргтехникой (сейчас бизнесом продолжает заниматься
жена). На заработанные деньги в 30 лет я приобрел свой первый раллийный
автомобиль. То есть моя спортивная карьера не началась с картинга, с
детства — она началась очень поздно для автоспорта. По меркам автоспорта я уже
был ветераном, но в 2010 году начал раллийную карьеру. А в 2011-м, в дебютный
год участия, наш экипаж на Subaru Impreza стал абсолютным чемпионом Республики
Беларусь. Но связи с заводом остались, я туда вернулся уже в другом
статусе — статусе спортсмена.
— Где-то учились спортивной езде? Или подготовка была по
самоучителю и ночным гонкам?
— На тот момент я уже прошел обучение в школе Сергея Овчинникова, даже выиграл одни из его соревнований. Говорить о том, что я тогда что-то умел, мне сегодня тяжело: прошло много лет, поменялась моя психология и мои навыки. Однако курсы однозначно пошли мне на пользу, дали много правильных знаний. Это была классная база, чтобы понять, что делать в той или иной ситуации: как себя ведет автомобиль, как загрузить/разгрузить подвеску, как правильно вращать руль и т.д. Это работает, и всем этим я до сих пор пользуюсь, поэтому рекомендую курсы Сергея Овчинникова всем для понимания физики автомобиля. Без них вряд ли стал бы чемпионом.
— Есть парень-бизнесмен, у него есть машина и его никто
не знает. Как вас приняли в ралли? Не показывали пальцем?
— Показывали, но в другом смысле. Говорили, что я очень
горячий и, скорее всего, постоянно буду попадать в аварии из-за высокой
скорости и отсутствия внутренних тормозов. Но у нас не было ни одной аварии. И
я стал чемпионом.
— Первые мысли за рулем гоночного грузовика?
— Негатива не было. Я очень стремился попасть в эту команду,
поэтому, когда это удалось, у меня была лишь одна мысль: грузовик способен на
все, а я — его слабое звено. Поэтому я атаковал изо всех сил, чего машина часто
не выдерживала, и мне понадобилось несколько лет, чтобы понять простую вещь:
нужно ехать так, на что способна техника, а не так, как тебе хочется. На
понимание этого я потратил 3-4 года.
— Став чемпионом по ралли, вы стали еще и отличным
«грузовым» гонщиком, а чуть позже еще и отличным руководителем команды.
Руководитель команды — это менеджер. И этому нужно учиться. Можно учиться на
ошибках, на опыте, но все равно должны быть книги и люди. Вы у кого учились
руководить командой?
— Я учился на собственных ошибках. Как в спорте, так и в
работе руководителем команды, гуру для меня, конечно же, Семен Семенович
Якубов. Это человек, который во времена СССР с нуля создал команду
«КАМАЗ-мастер», что было нонсенсом. Он смог создать империю, команду, которая
сегодня не имеет аналогов в мире.
Я придерживаюсь философии, что если один человек смог, то,
прикладывая определенное количество усилий, сможет и другой. Физиологически все
люди устроены одинаково. Если он смог, то и я смогу. Такой мой внутренний
девиз, и, судя по всему, он работает. Все мы люди с головой на плечах и руками:
работай, ничего не бойся, и все будет. Как и за рулем спортивного
автомобиля, так и в жизни я по-хорошему завидую тем людям, которые добились
намеченных целей. И каждый раз я начинаю идти к этой же цели, ведь нельзя
к ней приблизиться, если ты не сделал хотя бы один шаг. Неизвестно, сколько
шагов тебе придется сделать по отношению к тому человеку, который уже добился
чего-то, но ты в любом случае дойдешь, главное — не бросать и не бояться, вот и
вся моя философия. Если кто-то смог выиграть «Дакар», значит, я точно смогу.
— Какова ваша тактика на ближайший «Дакар»? Может, ехать
не так быстро?
— Цель простая — выиграть. Ехать не так быстро? Поговорка
«тише едешь — дальше будешь» не работает, если ты собираешься выиграть. Если
хочешь показать неплохой результат в первой десятке — это работает, что не раз
доказывал Александр Василевский, но если ты собираешься попасть на подиум, это
не та тактика, которой нужно придерживаться. Если ты собираешься выиграть в
соревновании, где много равных пилотов, сначала нужно не отстать, поэтому нужно
быстро ехать в любом случае.
— Какая мечта будет следующей после чемпионского титула в
«Дакаре»?
— Хороший вопрос. Потом страшно. Моя вторая цель как руководителя команды — нам нужно воспитать не более чем за 5 лет ребят, которые могли бы сменить сегодняшнее поколение. У Леши Вишневского есть большой запас по времени, ему только 26 лет. Мне 40, Саше Василевскому — больше 50. Поэтому никому не известно, какой зазор по здоровью у нас остался, чтобы показывать высокий результат.
— У КАМАЗа получилось воспитать плеяду ребят, которые
заменяют звезд и дальше гоняют и побеждают. Пока что в вашей гоночной команде
не видно молодых восходящих звезд, которые были бы такими же быстрыми, как
Вязович.
— Это большая проблема. Мы сейчас только начинаем обучение
молодых ребят, они не имеют никакого гоночного опыта, за исключением
картингового. Тот же Алексей Вишневский, многократный чемпион Беларуси по
картингу и дрифту, только через три года начал понимать специфику наших
соревнований. Мы пытаемся воспитать звезд, но наши возможности ограничены. Они
ограничены даже на уровне страны. Есть школы футбола и тенниса, а школы
автоспорта нет. Сегодня у нас есть только два картодрома, в Боровой и Бресте,
первый из которых в этом году снесут. Условий для занятий автоспортом в нашей
стране просто нет — откуда взяться гениальным гонщикам?
Постройте хоть одну гоночную трассу, наконец. В Смоленске
есть — в столице Беларуси нет.
— Многие «дакаровские» гонщики, по сути, инвалиды. Жена спрашивает: «Зачем ты себя гробишь?»
— Жена не спрашивает — спрашивают родители. Они переживают
за нас, учитывая аварии, в которые мы попадаем. Но я не могу без гонок, гонки
на какое-то время делают меня счастливым. Проходит время — и мне снова
грустно, ничто не может порадовать так, как гонки. Я продолжаю ехать в
классическом ралли, а ралли-рейды меня привлекают тем, что это длительное
соревнование. Для меня как для адреналинового наркомана это большой
период получения удовольствия.
— Психологи, психиатры не ставили вам диагноз?
— Нет, пока не ставили, считаю себя нормальным человеком.
Но, конечно, по отношению к автомобилям и скорости мы отличаемся от обычных
людей. Потому что атакуем там, где всем должно быть страшно.
— Из бизнесмена-гонщика вы довольно быстро стали
профессионалом, который отдает гонкам все время. Сколько вы зарабатываете на
гонках?
— Когда попадаешь в заводскую команду, это действительно
становится твоей работой. Способность зарабатывать на этом и отличает
профессионального гонщика от любителя. Но сегодня мы зарабатываем столько же,
сколько другие работники завода. Кроме того, завод на свое усмотрение может нас
премировать в зависимости от результата гонок.
— Не тяжело ли было делегировать полномочия по ведению
бизнеса жене?
— Сейчас бизнесом занимается жена. Здесь не нужно спрашивать, тяжело или нет: когда ты сам досконально этим не занимаешься, бизнес в любом случае развивается не так стремительно и не приносит такие доходы, как раньше. Но большое спасибо жене вообще за все. За семью, за бизнес — за то, что я могу заниматься любимым делом и подолгу не бывать дома.
— Из-за чего ругаетесь с женой?
— Мы прожили вместе уже почти 16 лет, и сказать, что мы
ругаемся, вообще нельзя. Я не помню, из-за чего мы могли бы вообще поругаться,
такого практически никогда не бывает. Мы очень быстро сошлись, сегодня у нас
трое детей, мы живем душа в душу, поэтому — тьфу-тьфу-тьфу! — я счастливый
человек. Чем старше становлюсь, тем тяжелее переношу расставания, особенно
длительные, например на месяц. Очень скучаю по детям, домашней обстановке.
Наверное, поэтому во время гонки жена — мой лучший психолог во всех стрессовых
ситуациях, связанных как с тем, чтобы выступить на гонке, так и с тем, чтобы
перенести свое отсутствие вне дома. У меня девочка и два мальчика. Старшей —
11, младшему — 4, причем Артем родился во время «Дакара» 2015 года. Так комично
получилось: уезжал из дома — было двое детей, приехал — уже трое. Я его даже из
роддома не смог забрать, а теперь все дни рождения пропускаю.
— Если дети захотят стать гонщиками, что скажете?
— Я не против, но инициативы с моей стороны нет и, наверное,
не будет. В Беларуси автоспорт вообще не поддерживается, в том числе и
финансово. А учитывая, что я и сам еще выступаю в классическом ралли, у меня
пока нет возможности везти за свой счет еще и своих детей. Поэтому, чтобы они
стали гонщиками, у них должно появиться огромное желание и финансовая
возможность.
— Ваш личный автомобиль — Toyota Land Cruiser 200.
Почему?
— Land Cruiser очень универсальный автомобиль. У меня трое
детей, поэтому эта машина — на все случаи жизни. Стоит она недешево, зато очень
медленно теряет в цене. Кто-то может сказать, что там меньше ЖК-панелей, меньше
всяких функций, которые выглядят пафосно, но есть другая функция: ты нажимаешь
«старт» — и каждый день едешь. Зимой, летом, по бездорожью и по грязи, по
асфальту — у тебя никогда не будет проблем в дороге. В этом ее неоспоримое
преимущество. В «Дакаре» есть отдельный зачет, где едут на Land Cruiser. Это
говорит о том, что модель экстремально надежна. Новая модель, на которой мы
сейчас едем, по сути, тот же старый добрый Land Cruiser. Но с большим
количеством современных опций, которые реально работают. Для моей большой семьи
— идеальная машина.
— Опишите, как выглядит типичный рабочий день гонщика на
заводе. Семья, жена и гонки — как между ними складываются отношения?
— К 8 часам мы уже должны переодеться в рабочую одежду и
быть в цеху, где производится ремонт наших автомобилей. Ты ежедневно либо
строишь новый автомобиль, либо реконструируешь существующий. Заканчивается
рабочий день в 16.30, но по необходимости, как правило, перед гонкой она
появляется как минимум за месяц, мы работаем до 19:00 — 21:00 часов, а иногда и
дольше. В преддверии гонок утро у членов экипажа не всегда начинается на
заводе. Наш партнерский спорткомплекс бесплатно предоставляет нам возможность
тренироваться в их зале. Когда гонок нет, мы тренируемся 2-3 раза в неделю,
когда приближаются гонки, такие как «Шелковый путь» и «Дакар»,
тренировки проходят ежедневно, включая и выходные дни, — по 2-4 часа в день.
— Что мама говорит о вашем образе жизни?
— Постоянно задается вопросом, зачем мне это надо, всегда
очень переживает. Совет мамы на гонку: ехать тихонько и аккуратно. Она
всегда уговаривает, чтобы я сам не садился за руль, а занимался этим спортом
только в должности руководителя.
Пять советов от Сергея Вязовича
— Как научиться быстро ездить?
— Нужно много ездить, перенимать опыт других пилотов.
Сегодня существует возможность просто во время гонок смотреть по интернету, как
ребята едут. Но нельзя поехать на одной теории, от кого бы ты ее ни
получил, поэтому набрать скорость помогут только боевые километры.
— Как добиться своей цели?
— Нужно к ней идти. Не сидеть на одном месте, не ждать, а
идти, тогда в любом случае она становится ближе. Шаги могут быть большими,
а путь — быстрым, а могут быть маленькими, и тогда путь будет долгим, но важно
все равно идти.
— Как все успевать?
— Тот же самый совет: нужно просто брать и делать. За вас
никто вашу судьбу не пройдет. Хотя у нас и командный вид спорта, на 100
процентов я рассчитываю всегда только на себя. Поэтому, чтобы все успевать,
нужно больше делать самому.
— Как не попадать в аварии?
— Я не знаю. Если бы я знал ответ на этот вопрос, я бы не
попадал. Наверное, не существует таких формул, которые позволяют ехать быстро и
не попадать в аварии. Например, в этом году победитель «Дакара» Эдуард Николаев
в следующей же гонке попал в аварию и разбил автомобиль. Поэтому вчера ты
триумфатор, а сегодня лежишь на боку. В такие ситуации попадал и я, поэтому у
меня нет ответа на этот вопрос.
— Как работать на госпредприятии и не умереть от скуки?
— Госпредприятие тебя держит в таком тонусе, что голова идет
кругом. Например, мне как руководителю команды о спорте приходится думать
меньше всего. Ведь существуют правила охраны труда, правила пожарной безопасности,
внутренние приказы по предприятию по каким-то вещам, уборка территории,
культура производства, выставки, бухгалтерия, отчетность, постоянные проверки и
так далее… Находиться в структуре госпредприятия и заниматься автоспортом
достаточно непросто.
Например, процесс закупок на госпредприятии никоим образом не соотносится с автоспортом. Здесь должны использоваться инновационные разработки, которые априори являются самыми дорогими, потому что они только вышли на рынок, а в нашей процедуре закупок основным критерием часто является низкая цена. Поэтому нам бывает сложно, мы не всегда получаем то, что хотели бы. Скучно точно не бывает.
